Эта закономерность повторялась в нашей истории много раз. Началось все, наверное, с кино; история отечественного кинематографа осенена ленинской цитатой про «важнейшее из искусств», и как-то само собой разумеется, что в первые десятилетия советской власти кинематограф строго следовал за политической линией, то есть за политическим мифом о Гражданской войне шел «Чапаев», за мифом революционным — «Мы из Кронштадта» и «Юность Максима», а накануне войны, когда государству потребовалось оживить национально-патриотическую идеологию, Эйзенштейн по сценарию Петра Павленко снял своего «Александра Невского» — это все знают, никаких сенсаций тут нет. Но шаг в сторону от политического мейнстрима, и можно увидеть, что советское довоенное кино идеологизировано только в ключевых точках, а основной поток кинопродукции времен раннего сталинизма был по советским меркам вполне аполитичным, мещанским и даже буржуазным. Были хиты типа «Поцелуя Мэри Пикфорд», «Третьей Мещанской» или «Медвежьей свадьбы», были, разумеется, «Веселые ребята», и было много чего еще, что существовало либо вне большевистской идеологии, либо прямо ей противореча, и что сошло на нет только лет через десять после разгрома лево-правых уклонов, когда власть с понятным (раньше просто не до того было) запозданием поняла, какое из искусств является для нее важнейшим. Послевоенное советское кинопроизводство, когда в год выходило в лучшем случае по десять картин и каждая покадрово отсматривалась полным составом Политбюро, исключавшим любые художественные или тем более политические вольности, — это самый финал замораживания, финал неизбежный и закономерный, но что важно — это именно финал, а поначалу, пока у власти еще не дошли руки до кино, в этом искусстве существовала относительная свобода, совсем не вяжущаяся с привычным нам образом сталинизма.
Спустя десятилетия все повторилось с телевидением.
Каким мы себе представляем советское телевидение — в общем, понятно; «Сельский час», «Служу Советскому Союзу», «Кинопанорама», «Клуб кинопутешествий», и венцом всему — программа «Время», в которой Игорь Кириллов поставленным голосом читает протоколы последнего пленума ЦК. Все казенно и жестко, муха не пролетит, и телевизионные легенды того времени все об одном и том же — о единственном дикторе в программе «Время», которому было позволено сидеть в кадре с обручальным кольцом, потому что у него был сломан палец (остальным кольца были запрещены, потому что это что-то человеческое, что было недопустимо в кадре, полном казенщины), или о певце Ободзинском, которого председатель Гостелерадио принял за Градского и запретил его показывать, потому что Градский пел что-то не то. Не было ничего скучнее и душнее советского телевидения, и тем более странно было вспоминать, каким оно было в шестидесятые — с бесшабашным прямоэфирным КВНом, «голубыми огоньками» (над ними смеялось современное им кино; стоит вспомнить фильм Георгия Данелии «Тридцать три», в котором деревянный ведущий «огонька» нервно размешивает сахар в своем кофе на протяжении всего эфира, а модный писатель произносит незатыкаемый монолог о форме и содержании), и даже трансляции парадов на Красной площади были совсем не такими, как мы привыкли, — газеты печатали письма с жалобами зрителей на то, что во время парадов на телеэкране видно, как на трибуне Мавзолея кто-то ест пирожки, а люди, которым положено стоять и махать руками, бессистемно ходят туда-сюда. Программы «Время» в те годы не было вообще — основным пропагандистским медиа еще долго оставалось радио, а к телевидению власть относилась как к неочевидной технической новинке, пригодной только для развлекательных программ. Как и с кино, был как минимум десятилетний зазор между зарождением явления и признанием его стратегической отраслью, заслуживающей тотального контроля.
И разумеется, то же самое было с интернетом в ранние путинские годы.
Расцвет его флагманов от «Яндекса» и «Мейл.ру» до «ВКонтакте» пришелся уже на те времена, когда власть проглотила ОРТ и НТВ, брала под контроль газеты, диктовала информационную политику даже формально независимым СМИ. Расцвет «Живого журнала», случившийся в России в нулевые, был бы невозможен без закручивания гаек в традиционных медиа — чем меньше свободы было на телевидении и в газетах, тем активнее кипела жизнь в блогах, и понятно было, что это вопрос времени и рано или поздно власть доберется до всех; русский интернет середины нулевых кажется пространством невероятной свободы по сравнению с русским интернетом десятых. Тогда не сажали за репосты, не увольняли за посты, а новостные алгоритмы «Яндекса» отражали картину дня без оглядки на пропагандистский спам. История явления, как и в предыдущих случаях, четко делится на два этапа — пока власть не относилась к нему всерьез и когда она наконец поняла, что интернет — это важно.
Любая техническая новинка даже при тоталитаризме (не говоря уже о нашем авторитарном государстве) переживает тот счастливый период, пока консервативные и технически непродвинутые вожди довоевывают свои прошлые войны.
Только это отставание власти от прогресса позволяет расцвести новому явлению, и дальше парадокс — расцвет это, разумеется, успех, но это одновременно и обреченность, когда, доказав свое право на существование, явление привлекает внимание власти и становится объектом ее интереса со всеми вытекающими печальными последствиями.
Вторжение государства в самый новый и самый модный медийный феномен последних двух лет — Telegram — происходит прямо сейчас на наших глазах, и чем оно закончится, угадать несложно. «Телеграму», очевидно, удастся выстоять, прогресс пока на его стороне, и способы обхода блокировок еще долго будут весомее и убедительнее привычных государству административных запретов, но запрещенный «Телеграм» в сравнении с нынешним — это в любом случае будет что-то другое, как коротковолновая радиостанция, прорывающаяся к слушателю сквозь вой глушилок, в сравнении с радиостанцией, вещающей через радиоточку в каждой квартире. Какими бы легкими ни были способы преодоления блокировок, запрет — это все равно запрет, отсекающий тех, кто не готов совершать усилия для нарушения закона, и превращающий потребителя в подпольщика, а интернет — в даркнет. Люди, готовые пользоваться «Телеграмом» после запрета, качественно отличаются от тех, кто пользуется им сейчас, и очень быстро это станет понятно и аудитории телеграм-каналов, и просто тем пользователям, которые привыкли отправлять сообщения через мессенджер (одно дело, когда у тебя в «Телеграме» три четверти твоей телефонной книги, а другое — когда каждый десятый). То, что вчера было рассчитано на всех, завтра станет нишевым продуктом для недовольных. Такое превращение и будет результатом государственной атаки на Telegram, хотя трудно сказать, такой ли была ее цель.
Понятно, что дело не в терроризме, но вряд ли всерьез можно говорить о желании властей читать все миллиарды сообщений и даже иметь к ним доступ — тотальная перлюстрация была утопией даже в эпоху бумажных писем, а тут — бесконечное множество сообщений, отправляемых каждую секунду.
Нет, скорее всего, нервозность государства вызвала не закрытость мессенджера, а сложившаяся в «Телеграме» коммуникативная среда, маленькое альтернативное медиаполе, в которое нельзя вторгнуться привычными по прошлым вторжениям способами — некуда насылать троллей, некуда транслировать пропаганду, некому перехватывать повестку.
То, что не получается уничтожить, можно возглавить. То, что нельзя возглавить, лучше все-таки уничтожить. Сейчас речь идет не о перехвате дорогого актива, не об информационном вторжении, а именно об уничтожении новой медийной среды, возникшей в популярном мессенджере именно тогда, когда всем начало казаться, что информационное устройство мира сложилось окончательно и ничего принципиально нового в нем не произойдет. К 2017 году власть в России научилась контролировать телевидение, радио, газеты, интернет-СМИ и даже классические социальные сети. Контролировать Telegram она пока не научилась, и именно поэтому она хочет его уничтожить.
Олег Кашин
источник: znak.com
© 2018, НЭП 08
Создатели сайта Je suis maidan выполнили свое обещание и обнародовали данные участников региональных акций протеста 2017 года, пишет URA.RU. Неделю назад…
Эта закономерность повторялась в нашей истории много раз. Началось все, наверное, с кино; история отечественного кинематографа осенена ленинской цитатой…
В IT-секторе России большой конфликт: сегодня глава Роскомнадзора Александр Жаров обратился к создателю мессенджера Telegram Павлу Дурову, предупредив…
На рынке труда Свердловской области сфера информационных технологий остается одной из немногих, где главную роль играют соискатели. Несколько лет подряд…
Связисты перенесут главное музыкальное событие года в смартфоны уральцев. Сегодня вечером посмотреть включение с красной дорожки, услышать выступления…
На Среднем Урале запустили скоростную линию связи. Более 200 тысяч жителей региона теперь могут в два раза быстрее пользоваться интернетом на смартфонах…
Москва, Россия – 19 апреля 2017 г. – Уже более 2 миллионов посетителей российских вокзалов являются зарегистрированными пользователями единой сети Wi-Fi…
ФАС России возбудила дело в отношении администрации Екатеринбурга. Основанием послужило постановление мэрии об ограничении размещения волоконно-оптических…
100% уставного капитала екатеринбургской телекомпании «Четвертый канал» купит свердловский ГУП «Монетный щебеночный завод», больше известный как «партийная…
Совет директоров ОАО «Цифровое телевидение», в который входят два свердловских министра, пытается решить проблему убыточности компании. Для этого ведутся…
21:21 // 65% россиян столкнулись с новым видом спама
Представители Telecom Daily опросили более 3 тыс. россиян
13:47 // Путин запретил пользоваться обходом блокировок в Сети
Технически запретить технологию не удастся
12:40 // «Тарифы на связь сразу поднимут»
Плюсы и минусы отмены роуминга внутри страны
15:46 // Точно в цель: бизнес Урала теперь фильтрует SMS-сообщения
13:25 // Мобильные шопоголики: уральцы «прокачали» торговые центры Екатеринбурга
10:14 // Кольцово стал первым в России аэропортом-участником нового проекта Google
09:17 // Операторов связи торопят с демонтажом ВОЛС в Екатеринбурге
14:06 // В Свердловской области заработал портал «Открытое правительство»
13:21 // В России введен принцип технологической нейтральности на полосах 890-915 МГц и 935-960 МГц
14:58 // Мегафон показал лучшие темпы роста абонентской базы среди основных игроков российского рынка
14:20 // «Мотив» начал прием заявок на переход абонентов от других операторов с сохранением прежнего номера
11:58 // Польский хакер научил Skype шпионажу
09:59 // Суд признал незаконным «золотой парашют» экс-главы «Ростелекома»
14:37 // Почта России планирует приобрести банковскую лицензию не раньше середины 2014 года
14:11 // В Уральском «Билайне» назначен директор по продажам на массовом рынке
15:02 // Банки опасаются, что отмена «мобильного рабства» заблокирует отправку СМС
12:40 // Свердловское ГУП «Телевизионная сеть» будет акционировано
14:59 // Медведев: Почта России обречена на исчезновение
14:36 // «Мобител» выкупил у Газпромбанка 7,45% обыкновенных акций «Ростелекома»
09:59 // Роспотребнадзор привлек к ответственности МТС за навязывание абоненту допуслуг
февраль 2019 | ||||||
п | в | с | ч | п | с | в |
1 | 2 | 3 | ||||
4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 |
11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 |
18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 |
25 | 26 | 27 | 28 |